с Ундиной

Кости, подброшенные на ладони, весело стукнули друг о друга гладкими боками. Эндан, сохранявший максимально незаинтересованное (долго старался) выражение лица, лениво подкинул их еще раз и, облокотившись на стол, кинул на собеседников взгляд из-под полуопущенных век.
В гномьей таверне молодому мошеннику нравилось. Нет, речь не о кухне (не самой съедобной), ночлеге (не самом безопасном) и выпивке (могла бы быть и подешевле!). Это место просто было своеобразным полем отдыха для таких, как они.
А еще Ундина. Солмэ, кажется, знала о завсегдатаях этого места и его внутренних течениях решительно все: кого можно выудить на большую ставку, соблазнив азартом и риском, а с кем лучше и поблизости не сидеть, в каких случаях стоит незаметно подменить костяшку на заранее утяжеленную с краев, и когда - отвлечь собеседника болтовней или показным расстройством поражения. И небрежно, походя, делилась с ним этими ценными сведениями. В подобных заведениях мошенничеством никого не удивить, и чаще всего игра превращалась не столько в способ заработка, сколько в соревнование - кто кого ловчее обжулит и останется при этом в большем выигрыше. Так что дело было даже не в деньгах - хотя такие вот "игрульки" составляли почти половину дохода их нечистой на руку парочки.
Дело было в игре. Игре с людьми, а не с костями. Эндан, в свои почти двадцать лет все еще остававшийся "подмастерьем" волшебницы-мошенницы, пока больше наблюдал, но то, что он видел и чему учился, его безумно восхищало. Здесь, в среде тех, кто тоже привык носить "маски", он чувствовал себя уверенно и раскованно. У каждого была своя определенная роль, отыгрываемая с немалым удовольствием и мастерством. Например, козлобородый дедулька, которого только что столь деликатно завернула Ундина: за внешностью безобидного одуванчика Древних прятался один из самых хитроумных и пронырливых игроков, способных в считанные минуты выиграть у тебя последнюю пуговицу. Или - что далеко за примером ходить? - сам хозяин трактира, добродушный ворчливый Том-гном. По слухам, упорно распускаемым длинными языками, некогда в своем Кханаре он претендовал на титул старейшины. Но кто этому поверит, глядя на его простецкое круглощекое лицо с носом-репой?
Им с Ундиной на этом празднике жизни тоже были отведены свои сценарии. Золотоволосая (правда, в последние пару недель отчего-то резко затемнившаяся), большеглазая, наивная до крайности девица-цветочек, полагающаяся исключительно на удачу, и хамоватый, скучающий молодой повеса, сыночек какого-то папеньки, всегда готовый прокутить последние родительские деньги. Невинная парочка почти безобидных мошенников...
- Ну что, мальчики и девочки? Вы мне партию в тузы, а я - порцию историй. Уговорились? - Том (только помяни заразу!) выкатился откуда-то сбоку, взмахом широченной ладони растрепав отрастающую Энданову шевелюру. Вот ведь мерзкий коротышка! До этого юноша не рисковал отращивать волосы и заплетать их в привычные для мужчин Гийи хвост или косу - хлопотно больно, проще ножом обкорнать. Но когда за него взялась русалка, то первым же делом заявила, что не собирается терпеть на голове "ученика" подобный ужас. Сейчас Сарм щеголял коротким, чуть достающим до плеч, хвостиком. Над которым каждая знакомая морда считала своим долгом подшутить. Сволочи.
- Ну давай, ври свою сказку, - беззлобно проворчал Эндан, вновь перехватывая волосы тесемкой. Кости исчезли в его руках, словно их и не было там еще несколько мгновений назад.
- Э, а ты куда костяшки-то спрятал? Мы уж или играем, или молчим, - усмехнулся гном, щедрым жестом выкладывая на поцарапанный стол собственные кубики. - Да "чистые" доставай, знаю я вас, пройдох... во... Уже лучше. Кидай!
- Так что там у тебя за байка? - аккуратно вернул разговор в прежнее русло Эндан пару минут спустя, когда в центр стола легла первая единица. В определенных кругах знали, что Том почти никогда ничего не говорит просто так, ни о чем. Правда, если с его "слухов" позже удавалось чем-нибудь разжиться (а иными хитрый гном попросту не торговал), некую награду за удачную сказку хозяину таверны все же приходилось отдавать. Но никто не жаловался - Том был слишком полезен. Эндан крепко подозревал, что гном, нашедший себе связи практически всюду, даже с проклятыми витерионцами умудрился наладить контакт - иначе его скромное заведеньице давно бы уже развеяли по ветру имперские расисты.
- Тебе-то неинтересно будет - ни шиша ты не смыслишь ни в искусстве, ни в красоте, - тут же вздернул к потолку свою "репу" гном и подмигнул Ундине, - это для людей образованных сказочка... понимающих... - он выдерживал паузу, чтобы растравить любопытство потенциальных слушателей. Умная солмэ ответила безразличным хлопаньем ресниц, и Том, подождав еще немного, продолжил. - В доме господина Тилдена Айре через месяц состоится званый ужин. Фаршированные лебеди, жареные медвежьи лапы, орешниковые сони в меду... мммм...
- Похоже, нам открылась великая тайна - канон гномской красоты... Бочки... - протянула русалка, в очередной раз подавляя желание покатить кость вместо честной игры. Только затянет время.
- Не, речь не о них, - хохотнул Том. - А о том, что самого беднягу Тилдена Айре уже месяц как упекли в Лонновы подвалы. Еретик, извращенец, колдун... - гном посмотрел на выпавшую кость, крякнул и протянул выпавшую "двойку" сидевшему слева Эндану. - Да к тому же еще и богатый, скотина. Ну как при всем при этом - и не быть еретиком? Лонн же не поверит. Так что нынешние понабившиеся в нашу славную Гийю пустынные дворянчики будут наперебой торговаться за его богомерзкое - но такое дорогостоящее! - имущество... Ты, малец, ходи, не отвлекайся! Я все вижу, - сурово зыркнул он на Эндана, тут же состроившего безмятежное лицо и вернувшего "укатившуюся" было кость на место. - В том числе и коллекцию древностей разбазаривают, - щегольнул он распространившимся в последнее время витерионским словечком. - Интересная, говорят, коллекция...
- Ножей и вилок? Нет, не спорю, у витерионских варваров с посудой и... интересными картинками большая и светлая любовь, но никому из здесь присутствующих там поживиться нечем - магичка скучающе смотрела в потолок и покачивалась на стуле. Никому, кроме нескольких любопытствующих коллекционеров, уверенных в своих магических дарованиях. Но эти люди будут иметь дело только с настоящими практиками.
- Даже тебе? - ухмыльнулся гном. - А если, скажем, попадется "вилка судьбы", способная вызывать шторма и громы с молниями? Или не вилка...
- Лучше не вилка, - содрогнувшись от промелькнувшей в его воображении картинки, прокомментировал Эндан, выкладывая на стол очередную кость. Он уже догадался, к чему клонит гном. Некие вещи из коллекции Айре были магическими. Знал, пройдоха, чем заинтересовать солмэ.
- Можно и не вилку, - легко согласился Том. - А, например, древнюю глиняную безделушку. Настолько древнюю, что, собственно, сам Древний ею и изображается...
-Уж лучше вилка... Да и нет в той статуэтке силы. Так, прохладой веет, будто и не Фирен, - Ундина печальным вздохом встретила пришедшую ей кость. Надо сказать, горка в её руках впечатляла. И не радовала, - Так когда, говоришь, оно будет?
- Не "когда", а "почем", - ухмылка на лице гнома стала и вовсе несуразно широкой. - Да и чтобы попасть в дом Айре, попотеть вам придется изрядно - проходимцев с улицы туда не пустят. Впрочем, если вам интересно...

- ...Так что тебе известно об этой самой глиняной фитюльке Судьбы Фирена... или как ее там? - полюбопытствовал Эндан, когда таверна жуликоватого Тома осталась позади, слегка поубавив веселого звона в карманах, но изрядно добавив веселья от выпитого.
Он видел - солмэ заинтригована.
А это значит - затея будет интересной.

Замок Тилдена Айре, месяц спустя

- Надеюсь, я достаточно нелеп, чтобы произвести нужное впечатление, - проворчал Эндан, приподнимая свисающий до колен треугольный рукав темно-зеленого камзола. На его личный, Энданов, взгляд - отвратительно аляповатого и бестолкового, да к тому же поношенного. Воротник не гнулся от обилия вышивки (зато очень хорошо скрывающей потертости), а уж эти дурацкие рукава... как в них играть-то, тролль их оторви?
Впрочем, вместо тролля юноша отлично бы справился и сам. Беда в том, что нынешний наряд, по словам Ундины, как нельзя лучше соответствовал предстоящему мероприятию, а значит, менять его было решительно нельзя. Довершали образ новоявленного менестреля короткие сапоги (изрядно стоптанные, зато со здоровенной пряжкой) и зеленый бархатный берет. Помятый. С желтеньким пером.
Утопиться. В ближайшей же луже...
Впрочем, глядя на гостей, собиравшихся к замку Айре, можно было сделать вывод, что он еще и не настолько экзотично выглядит. Половина собравшихся, так или иначе, имели отношение к витерионцам - или же, реже, переметнувшимся на их сторону гийянцам - и, не то предвкушая торжество, не то желая произвести впечатление, предпочли явиться на пир разодетыми по витерионской моде. От вышивки, кружев и пряжек некуда было девать глаза. Можно сказать, что они с Ундиной тут были еще и достаточно неприметными персонами, как и положено не слишком богатому менестрелю и его спутнице.
Весь предыдущий месяц прошел для них в усиленной подготовке. Вызнать примерный список гостей - дабы не попасть случайно впросак с каким-нибудь особо заядлым любителем либо музыки, либо древностей. Собрать информацию о семье Айре в целом и их бесценной коллекции в частности. Подготовить костюмы (этим, к прискорбию Эндана, солмэ занялась лично). Ну и - лично его забота - заставить одеревеневшие за шесть лет пальцы вспомнить сочетание ладов и аккордов. Лютня, найденная Ундиной, не отличалась примерным строем или выразительным звучанием, но бывшему актеру и этого было более, чем достаточно. Отвыкшие от музыки пальцы утратили былую гибкость, из памяти растворились звуки, но несколько упорных дней, проведенных над инструментом - изредка бренчания Сарма прерывались разве что на сон и еду - и движения вернулись. Вместе с новыми мозолями, злобным шипением на лютню, двумя порванными струнами и одним сломанным колком. Незамысловатые переборы и гармонии он теперь вполне мог исполнить - главное, не отвлекаться и не пытаться произвести впечатление неловкими пассажами, на которые все равно не хватит с трудом восстановленного мастерства. Этого хватит - витерионцы почти не знают их музыку. А Ундина довершит остальное.
Так что теперь зачехленная лютня покачивалась за спиной Эндана - странное и почти забытое ощущение. Еще более странное оттого, что нельзя было взять с собой привычный меч - в замке и без того будет немало охраны, которую не стоит провоцировать. Пришлось ограничиться одним из Ундининых кинжалов, - он хотя бы маленький, и на поясе больше смахивает на игрушку, - а в остальном, скрепя сердце, положиться на мастерство волшебницы. На которую и ляжет вытаскивание их задниц из этой передряги в том случае, если что-то пойдет не идеально.

Замок Айре не был боевой крепостью. Изящный и маленький, словно игрушка, стоящий на берегу тихого озерца в окружении тенистой рощи, он был местом, где жил и работал один из старинных родов Гийи, прославившийся своими исследованиями Древних и Бедствия. Расположенный в отдалении от тех городов, где проходили самые ожесточенные бои, он почти не пострадал во время войны, а его последний владелец, Тилден Айре, слыл человеком слишком мягким и нерешительным, чтобы хоть как-то выступить против новой власти. Неудивительно, что целых шесть лет он умудрялся оставаться в тени. До тех пор, пока, по слухам, не приобрел что-то действительно ценное, что новоявленная аристократия Гийи не могла упустить из виду.
Что ж, судя по всему, за этим они сегодня и пришли. Судьба же несчастного владельца замка Эндана Сарма волновала в последнюю очередь.
В целом, расчет парочки пока что был оправдан: оказавшиеся в чужой стране витерионцы, особенно "невыездные", из сосланных в колонию дворян и управленцев, чувствуя себя неуютно, отчаянно стремились привнести в непривычную им культуру что-то свое. Или же, напротив, познакомиться с местными традициями. Последнее было особенно в чести у молодых дворян, которым экзотика чужой страны еще не успела прискучить. Так что немногочисленных найденных гийянских певцов, музыкантов и танцоров на таких праздниках встретить можно было нередко.
Какая ирония судьбы - шесть лет назад, когда под корень вырезали целые города, никто и подумать не мог, что позже носителей чужой культуры днем с огнем искать будут. Образно выражаясь.
Из раскрытых окон уже доносились завывания витерионских шалмеев, тихое бряцанье лаудов и негромкий ритмичный перестук маленьких барабанов. Подсвеченный опускавшимся за горизонт солнцем, замок отражался в тихом озере. По опущенному мосту шли приглашенные - потенциальные коллекционеры, новоявленные лорды и леди, взыскующие развлечений в "этой ужасной Гийе". Будут им сегодня развлечения.
Эндан поправил перевязь лютни, навесил на физиономию отстранено-вдохновленное выражение, повыше поднял подбородок и, не оглядываясь на солмэ (и без того знал, что она идет следом) направился к распахнутым воротам, у которых, как и положено, стояло человек пять вооруженных витерионцев, бегло осматривавших гостей и уделявших особое внимание приглашенным гийянцам.
- Мэтр Эдмар Рассветный, - пропел Эндан, слегка приподняв уголки губ в улыбке. - С ученицей, - небрежный жест рукой в сторону Унд, следующей за "мэтром" с растрепанной тетрадкой стихов в поясной сумке, - Дормой Незабудкой. Приглашен усладить слух высокочтимых господ...

Раанан, говоришь? Повелитель барханов, значит?
Эндан, не скрываясь, разглядывал подошедшего... конкурента? Вот этого вот несчастного?
И смех и грех. Аж отвращение берет - и ведь живет, как ни в чем не бывало, разоделся петухом. А голос тонкий, женский, надрывный...  Жертва искусства? Да ну же вас в задницу с такими жертвами!
А на губах - волей-неволей - ухмылка. Не мог подавить.
"Повелитель барханов" одарил наглого гийянца надменным взглядом. Проколыхался мимо, оттер их с Ундиной в сторону, поклонился сверкающей витерионской публике - пузо, перетянутое расшитым шелковым кушаком, едва-едва позволило согнуться.
- Помню, - отсутствующим голосом отозвался Эндан, не сводя глаз с витерионского певца. Широкая улыбка расплылась на лице молодого мошенника. - Конечно помню...
"Но смолчать, увы, не могу - это ж оскорбление и Гийе, и самому искусству, за ногу его!"
"Эдмар Рассветный" решительно вручил Ундине лютню, в два шага оказался рядом с Раананом, сдернул с головы дурацкий берет с пером. Низкий поклон - почти шутовской, не будь он столь стремительно и изящно исполнен. Эндан очень старался. Пышное перо подмело пол.
- Блистательные лорды! Прекрасные леди! - звучный голос бывшего-нынешнего менестреля без труда привлек к себе внимание слушателей. И конкурента. Ага. - От всей широты души благодарю за дарованную мне - не иначе, как счастливой звездой! - честь пребывать сегодня в столь восхитительном и изумительном обществе! - разливался соловьем Сарм, сияя улыбкой. Перо продолжало обмахивать колени. Лопатки прямо-таки ощущали прожигающий взгляд Ундины. - И еще большей удачей видится мне, скромному менестрелю, возможность послушать пение настоящего муж... музыканта Великой Империи! - оговорился! Всего лишь оговорился! Главное, вовремя превратить ухмылку в гримасу истинного восторга... Благо, выражение лица Повелителя барханов позволяло. - Окажите нам честь, мэтр, спойте! Склоняюсь и на сим остаюсь в покорном и трепетном ожидании того мига, когда звучание столь благостного голоса покажет мне, что есть Истинное Искусство..!
Ай... Переиграл. Экзальтированные аплодисменты в притихшем зале прозвучали как-то одиноко.
Если бы взглядом можно было убивать, от Эндана давно бы уже осталась куча костей, а Раанан приобрел бы статус безжалостного убийцы и расчленителя тел. Впрочем, возможность такая все еще была - очень уж нехорошо переглянулась охрана у дверей...